Friday, May 30, 2014

2 А.В.Чаянов Крестьянское хозяйство

А. В. Чаянов отвечал: «.. .мы.. .должны будем принять декрет­ную цену выше средней себестоимости и довести ее до такого уровня, который бы оплачивал издержки и капиталовосста-новление наихудших по себестоимости хозяйств в пределах того объема производства, который гарантирует выработку установленного нами общественно необходимого количества сырья» 60.
Таковы вкратце «опорные сигналы» концепции А. В. Чая­нова в области издержек и ценообразования в крестьянском хозяйстве. Эта теория, несмотря на ее незавершенность, эскиз­ность и проблематичность, имеет, по нашему мнению, большое значение для современной экономической науки вообще, и аг-рарно-экономических исследований в частности. Она ставит прежде всего Еопрос о регулируемой цене равновесия на сель­скохозяйственные продукты. При этом А. В. Чаянов искусно применял воспроизводственный, народнохозяйственный под­ход, согласующий интересы как сырьевой базы, так и про­мышленности, как нужды деревни, так и запросы города. Тео­рия А. В. Чаянова предлагала реальную научную альтерна­тиву левацким лозунгам об индустриализации и перекачке средств из деревни в город, сталинской политике конкретного воплощения ценового демпинга, перехода к обязательным за­готовкам по символическим ценам в несколько раз меньше себестоимости61.
Одним из первых в экономической литературе А. В. Чая­нов поставил проблему модальностей как категорий, выража­ющих соотношение субъекта и объекта экономической дей­ствительности. По сути дела, это было предвосхищением нор­мативного подхода в теории себестоимости и цены, попыткой найти экономические методы управления сложным организ­мом крестьянских хозяйств посредством рынка и цен62. К на­учным достижениям А. В. Чаянова следует отнести то, что он, отказался от гипотезы единой модальной себестоимости в ус­ловиях «разорванного», локализованного рынка крестьянских производителей. Вместо нее он ввел целую систему показате­лей затрат, дифференцированных по виду продукта и региону,
60 См. Настоящее издание. С. 189.
81 Исчисления себестоимости сельскохозяйственной продукции и других стоимостных показателей были вообще прекращены в ходе коллективизации; эти категории были объявлены недействительными для колхозной экономики. Расчеты себестоимости сельскохозяйственной продукции возобновились лишь в 50-е годы.
и В 60—70-е годы некоторые экономисты начали склоняться к тому, что модальность в экономической теории можно понимать и в более общем смысле — как использование некоторых положений так называемой модаль­ной логики. Это ставило вопрос об экономической семантике, логике экономи­ческих терминов — проблемах, которыми занимался А. В. Чаянов в приложен нии к семейно-трудовому хозяйству.
46
подойдя, таким образом, к современным понятиям зональных себестоимостей, территориальной и поясной дифференциации закупочных цен. Сегодня этот метод был бы хорошим под­спорьем для колхозов и совхозов, решивших передать землю в аренду крестьянским семьям и ставших вследствие этого за­готовителями их продукции.
«Изюминка» метода А. В. Чаянова, как мы уже гово­рили, — это учет рентного фактора в себестоимости через оценку труда по стоимости воспроизводства рабочей силы крестьянина. Здесь особенно важным становится территори­альное выравнивание уровней себестоимости. Так, если по традиционному методу калькуляции себестоимости последняя отклонялась от фактических цен на 40—60 %, то по методу, предложенному А. В. Чаяновым, расхождение не превышало 5-7 % вз.
Любопытен и анализ устойчивости распределения хозяйств по себестоимости. А. В. Чаянов и помогавшие ему математики впервые ввели в науку о сельском хозяйстве так называемые асимметричные распределения Пирсона64. Хотя объяснений этой «скошенности» они не дают, но отмечают, что это свя­зано с взаимными зависимостями значений признака65: вполне вероятно, что «скошенность» свидетельствует о выживаемости семейно-трудовых хозяйств и о перемещении части их из пра­вой половины кривой (себестоимость выше средней) в левую (себестоимость ниже средней). Возможны и другие объясне­ния; во всяком случае графики А. В. Чаянова ставят сложные и интересные проблемы перед современной аграрно-экономи-ческой наукой.
Судьбы учения о семейном крестьянском хозяйстве
Сложная судьба постигла учение А. В. Чаянова в 20-е годы. Почти все его постулаты, в особенности тезис об устойчивости крестьянского семейного хозяйства, были встречены в штыки официальной экономической наукой. Особенно усердствовал в этом отношении известный экономист Л. Н. Крицман. Будучи организатором аграрной секции Комакадемии и от­ветственным редактором журнала «На аграрном фронте», Л. Н. Крицман вел хорошо организованную атаку на теорию А.  В. Чаянова.  В  1924 г.  его критика сохраняла  научную
83 См. данные табл. № 28 и № 29, составленных на основе табл. № 25 (настоящее издание. С. 177, 185—186).
64 Подробнее об этих кривых см.: Юл Дж. и Кеидал М. Теория стати­стики. М., 1960. С. 115—120, 230—232; Хальд А. Математическая статистика с техническими приложениями. М., 1956. С. 140—141, 163.
4* Вспомним, что нормальное, симметричное распределение характеризует распределение случайных величин.
47
I
объективность, хотя уже тогда он предъявлял А. В. Чаянову прямые обвинения в «мелкобуржуазности», «реакционности» и т. д.66 С 1926 г., с началом широких дискуссий о дифференци­ации, под его эгидой стали выходить работы, отвергающие теорию семейного хозяйства, значительно преувеличивающие степень социально-экономической дифференциации крестьян­ства, тем самым идейно подготовившие политику «раскулачи­вания» (точнее раскрестьянивания) деревни67. В руководимом им журнале появились «разоблачительные» статьи, направ­ленные против концепции А. В. Чаянова68.
В конце 20-х годов критика теории семейно-трудового хо­зяйства постепенно переросла в широкую политическую кам­панию. С обвинениями в адрес А. В. Чаянова в принадлежно­сти к кулацкой партии и контрреволюционном вредительстве выступили Г. Е. Зиновьев69, Е. М. Ярославский70, Н. И. Ежов71, В. П. Милютин72. Последнюю точку поставила Всесоюзная конференция аграрников-марксистов в декабре 1929 г., на которой выступил И. В. Сталин, задавший злове­щий вопрос: «Непонятно только, почему антинаучные теории „советских" экономистов типа Чаяновых должны иметь сво­бодное хождение в нашей печати...?»73
Через несколько месяцев после этого выступления научная деятельность А. В. Чаянова прекратилась, а его имя было предано забвению. Однако его теория крестьянского хозяй­ства продолжала жить. В 1988 г., в канун столетия со дня
Крицман Л. Н. Современная мелкобуржуазная политэкономия//Три отзыва о работах представителей современной мелкобуржуазной политиче­ской экономии. М., 1924. С. 24—57.
87 Гайстер А. И. Расслоение советской деревни. Предисловие Л. Н. Криц-маиа. М., 1928; Кубанин М. И. Классовая сущность процесса дробления крестьянских хозяйств (экономическое исследование). Вступительная статья Л. Н. Крицмана. М., 1929; Сулковский М. В. Классовые группы и производст­венные типы крестьянских хозяйств. Предисловие Л. Н. Крицмана. М., 1930 и др.
Верменичев И. Д. Классовое расслоение крестьянства и классовые по­зиции, буржуазных  и мелкобуржуазных теоретиков//На  аграрном  фронте.
1927. № 4. С. 78—87; Он же. Об одной вылазке новонародннка//Там же.
1928. № 9. С. 45—55.
Зиновьев Г. Е. Манифест кулацкой партии//Большевик. 1927. № 13. С. 33—34.
70 Ярославский Е. М. Мечты Чаяновых и советская действительность// Против кондратьевщнны. Классовая борьба в экономической теории. М., 1931. С. 39—60.
71 Ежов Н. И. Кондратьевщина в борьбе за кадры//Социалнстическая ре­конструкция сельского хозяйства. 1930. № 9—10. С. 1—12.
72 Милютин В. П. Контрреволюционное вредительство в сельском хозяй­ственна аграрном фронте. 1930. № 9. С. 3—14.
78 Сталин И. В. К вопросам аграрной политики в СССР. Речь на конфе­ренции аграрников-марксистов 27 декабря 1929 г.//Соч. Т. 12. С. 152.
48
рождения ученого, появились новые серьезные научные публи­кации о его творчестве74.
Почему же сегодня растет интерес к теоретическому на­следию А. В. Чаянова? По нашему мнению, главным подтверж­дением жизненности его учения о крестьянском хозяйстве стала выживаемость семейных и личных форм ведения сель­ского хозяйства в нашей стране и во всем мире. Конечно, со­временное личное подсобное хозяйство (ЛПХ) радикально от­личается от крестьянских подворий 20-х годов XX в., однако есть у них и общая черта — семейная самоорганизация веде­ния сельского хозяйства, основанная на личном труде членов коллектива. Послевоенный период развития экономики СССР доказал тезис А. В. Чаянова о значительной устойчивости этой формы ведения сельского хозяйства. Вдумаемся в такой факт. Занимая в послевоенный период 1,2—1,3 % угодий, имея крайне низкий уровень технической оснащенности и постоянно преодолевая мощные административные препоны, крестьян­ский двор давал 30—40 % производимого в стране мяса, 60— 65 % картофеля, 30—45 % молока и овощей, 30—60 % яиц, 22—26 % шерсти и многое другое!75 Таким образом, вклад ЛПХ в производство главных продуктов питания в десятки раз превосходил обеспеченность средствами производства и землей. Весьма высока роль семейных хозяйств в социалисти­ческих странах—Венгрии, Польше, Югославии. Китайская Народная Республика перешла в 80-е годы на систему «по­дворной» ответственности, добившись солидной прибавки к урожаю.
Возрождается сегодня и другая форма «самоорганиза­ции»— так называемые безнарядные звенья, бригады, работа­ющие по единому наряду, семейный подряд, коллективы ин­тенсивного труда (КИТы). Все они ведут свою родословную от безнарядных звеньев, впервые опробованных экономистом И. Н. Худенко в совхозе «Акчи» в Казахстане76. В 80-е годы в опытных хозяйствах «Кочковское» и «Батуринское» начи­нали работу коллективы интенсивного труда (братьев Кожу-ховых и др.), модель которых исследовалась научной группой академика ВАСХНИЛ Н. В. Краснощекова11. Результаты оказались  впечатляющими. Как отмечалось в постановлении
74 Никонов А. А. Ответственность наукн н за науку: беседа с президентом ВАСХНИЛ//Коммунист, 1988. № 1. С. 54—63; Ои же. Александр Васильевич Чаянов: к 100-летию со дня рождения//Вестник сельскохозяйственной науки. 1988. № 1. С. 7; Кабанов В. В. Александр Васильевич Чаянов//Вопросы исто­рии. 1988. № 6. С. 146—167 и другие работы.
Народное хозяйство СССР в 1985 г.: Стат. ежегодник. М.: Финансы и статистика, 1986. С. 185, 202.
Лит. газ. 1987. 7 октября. 77 Анализ этого опыта давался на выездном заседании сессии ВАСХНИЛ// Вестник сельскохозяйственной науки. 1987. № 5. С. 8—33.
49
ЦК КПСС «О неотложных мерах по повышению производи­тельности труда в сельском хозяйстве на основе внедрения рациональных форм его организации и хозяйственного рас­чета» (декабрь 1986 г.) и в Материалах июньского (1987 г.) Пленума ЦК КПСС, КИТы дали в среднем на работника 700—800 т зерна, 70—100 тыс. руб. продукции: это в 1,5 раза выше среднеамериканских показателей и в 10—15 раз — сред­него по СССР78. В современных условиях семейные и подряд­ные звенья и КИТы приобретают не только экономическое, но и нравственное значение: как подчеркивают их участники, в подсобные коллективы их влечет «самостоятельность, пони­мание своей человеческой значимости, гордость за то, что они делают очень нужное дело»79. В семейных коллективах улуч­шается трудовое воспитание детей, укрепляется семья, разви­вается чувство хозяина и т. д.80 Все это подтверждает отдель­ные положения семейно-трудовой теории А.  В. Чаянова.
Концепция А. В. Чаянова об оптимальности небольших се-мейно-трудовых коллективов получила подтверждение лишь в последние годы. Еще в 1963—1965 гг. разрабатывались ме­тодики, дававшие чрезвычайно большие значения «оптиму-мов»81. Только в 80-е годы стали раздаваться голоса о необ­ходимости отказа от догмы абсолютных превосходств крупных предприятий в сельском хозяйстве и более тщательной про­верки преимуществ небольших коллективов. Академик Н. В. Краснощеков и его коллеги модифицировали чаяновский метод кривых предельных издержек и на его основе показали, что оптимальный размер КИТов не должен превышать 8— 10 человек82.
Признание мартовским (1989 г.) Пленумом ЦК КПСС рав­ноправия различных экономических форм в сельском хозяй­стве, в том числе и крестьянских семейных хозяйств, также предполагает творческое обращение к наследию ученого.
78 Материалы Пленума Центрального Комитета КПСС, 25—26 июня 1987 г. М.: Политиздат, 1987. С. 24. В печати называлась более высокая оценка выработки КИТов — 130 тыс. руб., что почти в 20 раз превышало средний уровень по стране (Никонов В. П. Полнее задействовать потенциал агропромышленного комплекса//Коммунист. 1987. № 5. С. 15—29).
79 Материалы Пленума Центрального Комитета КПСС, 25—26 июня 1987 г. С. 24.
80 Как подчеркивал заведующий сектором семейного подряда ВНИИЭСХ В. Ф. Вершинин, именно семейные и товарищеские коллективы в 2—5 чело­век «в перспективе и должны стать хозяевами» (Советская культура. 1987. 1 октября).
81 Установление оптимального размера совхоза и его внутрихозяйствен­ных подразделений. М., 1963; Оптимальные размеры сельскохозяйственных предприятий. М., 1965. Любопытно, что в последней методике подтверждается приоритет А. В. Чаянова в этой области, хотя в целом его концепции дается критическая оценка.
и Вестник сельскохозяйственной науки. 1987. № 5. С. 8—33.
50
Сегодняшнее развитие экономики нашей страны застав­ляет все чаще вспоминать работы А. В. Чаянова в поисках ответов на вопрос об эффективной организации сельскохозяй­ственного производства. Вместе с тем нельзя забывать и о том, что теория семейной экономики была лишь частью си­стемы А. В. Чаянова и потому может быть понята вкупе с его взглядами на сельскохозяйственную кооперацию и аграрную политику государства. Труды А. В. Чаянова, посвященные этим вопросам, ждут своего опубликования.
А. В. Чаянов принадлежал к той плеяде русских ученых, которые упорно искали пути развития страны, ее обновления, разрабатывая общие закономерности, глубоко проникали в спе­цифику сельского хозяйства. А. В. Чаянову был присущ глубо­чайший патриотизм. Его научные концепции вытекали из жизни и были направлены на поиск путей органичного развития хо­зяйственных форм и социальных процессов.
Сплошная коллективизация — бюрократическая альтерна­тива этому широкому поиску — прервала и экономический подъем и духовное развитие общества, и нам сейчас очень важно восстановить связь времен. Речь идет о познании богат­ства нашей истории и общественной мысли. Мы находимся лишь в начале этого пути.
В работах А. В. Чаянова, представленных в книге, были сделаны лишь исправления, необходимые для приведения их в соответствие с современными издательскими правилами, устранены явные опечатки, уточнены ссылки на литературные и статистические источники.
Рабочая группа выражает большую благодарность док­тору экономических наук В. Е. Маневичу за научную кон­сультацию, кандидату философских наук В. М. Звереву, про­фессору Р. Мерлю (ФРГ), профессору Садаму Кодзима (Япония) за ценные советы при составлении комментария и именного указателя, О. И. Кобленц, Т. Н. Камзоловой и Г. В. Швецовой за библиографическую помощь и содействие в подборке и обработке первоисточников данной публикации.
Рабочая группа будет признательна читателям за любые за­мечания и дополнения конструктивного характера.
эн
УЧАСТКОВАЯ АГРОНОМИЯ и ОРГАНИЗАЦИОННЫЙ ПЛАН КРЕСТЬЯНСКОГО ХОЗЯЙСТВА
Десять лет тому назад в своей приветственной речи I съезду деятелей агрономической помощи местному хозяйству * А. Ф. Фортунатов, говоря о своем убеждении в необходимости мелкого размера территории агрономического участка, сказал, что он «хотел бы дожить до того времени, когда, например, аг­роном Московского уездного земства объявит, что на предстоя­щий год его деятельность приурочивается преимущественно к Ростокинской и  Всесвятской волостям».*
Прошло всего только десять лет, как сказаны эти слова, и в настоящее время 5-й агрономический участок Московского уездного земства, обслуживаемый постоянным участковым аг­рономом, включает в себя 53 селения, что соответствует двум средним волостям,
Идея участковой агрономии выполнила таким образом за­дачу, поставленную на I съезде, и надо полагать, что эта идея и ^сть наиболее важное приобретение в агрономической жизни истекшего десятилетия.
К сожалению мы, современники этого события, отлично чув­ствуя и зная на практике всю важность идеи участковой агро­номии, еще далеко не в силах ясно понять сущность и действи­тельное значение совершенного переворота в организации агро­номической работы.
И не наша в этом вина.
Дело в том, что в пределах агрономии, т. е. науки о сель­скохозяйственной деятельности человека, наименьшую разра­ботанность и полную отсталось являет собою отдел, посвящен­ный методам агрономической помощи населению.
В настоящее время опытные поля и лаборатории всего мира дали в руки агронома если не знание, то умение получать зна­ние о любом техническом процессе сельскохозяйственной жизни, умение сопоставить его с явлениями окружающего мира, и, как
52
кажется, безвозвратно канули в вечность времена, когда основ­ные идеи сельскохозяйственной техники были не более как ре­цептурные «секреты» хозяев-практиков.
Иное — в деле изучения методов агрономической помощи на­селению.
Человечество за 30-летний период широкого развития инсти­тутов общественной агрономии скопило подавляющий по коли­честву и разнообразию опыт.
Но этот колоссальный опыт Запада и России до сих пор ос­тается необобщенным, до сих пор в этой области царят навыки, практика и в лучшем случае рецептурное заимствование удачно испытанных программ и их комбинаций, преломленных в мест­ном опыте.
Это особенно заметно в условиях русской действительности, где благодаря частому скитанию агрономов из губернии в гу­бернию и ряду других условий весь местный опыт как-то оста­ется на местах и, распыляясь, пропадает для работников бу­дущего.
Могут возразить, что работа агронома в конечном итоге — искусство, что нельзя научиться быть агрономом, ио в ответ на это можно перефразировать известную фразу И. А. Стебута и сказать, что наука не может сделать человека агрономом, но она может сильно помочь ему сделаться агрономом *.
Теперь же этой помощи не существует, ибо общественная аг­рономия не только не обобщила свой опыт, но даже не делала попыток воспользоваться обобщением родственных дисциплин: педагогики, коллективной психологии и пр.
Благодаря этому не только новые работники общественной агрономии часто бродят впотьмах, но даже вся русская агроно­мия не может, в частности, точно определить и выразить в ко­нечных обобщениях весь смысл перехода от уездной агрономии к участковому типу.
Правда, за последнее время в агрономической литературе появился ряд работ в этой области (А. В. Тейтель, К. Г. Мань-ковский, Л. П. Сокальский и др.) *, но характер этих работ го­ворит о том, что перед нами не обобщения коллективного опыта, а только более или менее удачные мысли и сопоставления по поводу некоторых вопросов момента.
Наш доклад явится не более как попыткой, принадлежащей к этой же категории.
Года два назад, обобщая впечатления от истории бельгий­ской общественной агрономии, нам пришлось попытаться дать общее определение задач агрономической помощи населению *, которое и формулировалось в трех следующих пунктах:
1) ввести в народное хозяйство страны усовершенствован­ные методы техники земледелия и скотоводства;
53
2) изменить организационный план хозяйств в сторону большего соответствия текущим условиям экономической дейст­вительности страны и
3) организовать местное население в союзы и группы, кото­рые, с одной стороны, путем кооперативного обобщения отдель­ных сторон производства увеличили бы силу хозяйств; а с дру­гой стороны, взяли бы на себя закрепление и дальнейшее углуб­ление реформы народного хозяйства.
Эти предложения в силу своей общности могут быть прило­жены к агрономической работе любой страны.
Однако хотелось бы теперь дополнить это определение, от­тенив то, что, по нашему мнению, и делает агрономию общест­венной,— ту конечную социальную цель, которую преследует этот институт.
Это тем более важно, что именно в настоящее время вопрос этот был очень остро поставлен на Екатеринославском съезде 1910 г. в докладе г. Л. П. Сокальского * и др.
Вопрос старый, относящийся, быть может, к категории во­просов «Како веруешь?», но вечно новый и являющий свой лик в новых и новых формах.
Вопрос в том, является ли общественная агрономия агроно­мической помощью местному хозяйству или же она есть агроно­мическая помощь местному населению.
Для агронома «не существует населения, а есть только зем­леделие»,— восклицает г. Сокальский, автор одного из интерес­ных докладов Екатеринославского съезда *.
Да, скажем мы, для какого-нибудь отдельного члена агро­номической организации это, может быть, и так, но для всей общественной агрономии в целом прежде всего существует на­селение, а потом уже земледелие как одна из главных сторон жизни этого населения.
Говоря иначе, мы не придаем земледелию самодовлеющего значения и полагаем, что объектом агрономической помощи на­селению является хозяйственная деятельность местного сель­ского населения в той же самой мере, как другие стороны его быта являются объектом медицинской помощи, учебного дела, юридической консультации и пр.
Для общественной агрономии органов местного самоуправ­ления сие наиболее логично следует из самого духа этих инсти­тутов, представляющих собою в идее организацию местного на­селения, с помощью которой само местное население удовлетво­ряет свои многочисленные нужды.
Никто не будет утверждать, что самодовлеюще важны зна­ния, которые вкладываются в головы крестьянских ребятишек земскими школами, но всякий признает, что важно в конечном счете то пользование этими знаниями и то умение получать знания, которое дает школа для крестьянской жизни.
54
Никто не будет утверждать, что конечная цель обществен­ной юридической консультации заключается в том, чтобы обы­ватель знал сенатские решения по поводу разных казусов, и все согласятся, что целью является применение этих знаний обыва­телем и та польза, которая от сего проистекает.
Точно так же кажется странным утверждение, что задача агрономической работы сводится исключительно к созиданию того, чтобы поля культивировались по всем правилам рацио­нальной агрономии, и надо полагать, что конечная задача со­стоит все-таки в том, чтобы обеспечить местному населению возможно большее количество средств существования путем ра­ционализации как его полеводства, так равно и общего' уклада хозяйственной жизни.
Работая над реформой различных технических процессов, деятель общественной агрономии не должен упускать из виду хозяйственную жизнь населения в целом.
Иначе самое блестящее техническое нововведение может оказаться лишенным социальной рентабельности.
Не спорю, конечно, что для различных экономических групп населения возможность прогресса в хозяйственной деятельности будет выражена весьма различно, но это затруднение в орга­низации агрономической работы разрешается дифференциаль­ной программой, а отнюдь не бросанием на произвол судьбы тех хозяйств, для которых форма хозяйственного прогресса не вполне очевидна.
Я извиняюсь за некоторое отступление от прямой темы, но казалось существенно необходимым дать социальное освещение выше формулированным задачам агрономической работы.
Теперь, когда мы установили основные задачи обществен­ной агрономии, необходимо отметить, что для общественной аг­рономии наиболее характерным моментом явится не программа, а скорее сам способ реализации этой программы.
Это не тот случай, когда крупный владелец путем1 обяза­тельного приказа приводит в движение обширный штат работ­ников земли и своею волею независимо от мнения исполните­лей реализует широко продуманную и сложную схему реформы своего хозяйства.
Общественная агрономия сама хозяйства не ведет, сама своею волею и желанием никаких программ реализовать не мо­жет, и ее метод сводится к тому, чтобы путем воздействия на ум и волю хозяйствующих людей пробудить в их среде само­деятельность и помочь направить эту самодеятельность наиболее рационально.
Если мы обратимся к тем конкретным формам, в которых было организовано достижение этих задач, то мы увидим в опыте Запада и России целый ряд разнообразных организа­ционных типов, из которых каждый ставил себе различные бли­
55
жайшие задачи, сообразные техническому уровню местного хо­зяйства и бытовому укладу местной жизни.
Общая характеристика наиболее важных из этих типов мо­жет пролить свет на природу русской участковой агрономии.
Весьма характерную картину первых шагов агрономической помощи населению на девственной почве малокультурного пат­риархального быта дают странствующие агрономические ка­федры наиболее глухих углов Италии *.
«Нам приходится говорить на площадях, как социали­стам»,— говорил нам неаполитанский агроном Дель Джудичи.
И действительно, первый шаг итальянской агрономии заклю­чался в переносе агрономической пропаганды на рыночную пло­щадь и базары.
Не редкость встретить итальянского агронома где-нибудь посреди деревенского базара, ораторствующего с высоты воза о качествах суперфосфата.
Это застрельщик общественной агрономии, кладущий ее фун­дамент.
И довольно часто местное население если и не говорит по его адресу классическую фразу: «Уезжай, брат, туда, откуда приехал», то принимает за коммивояжера торговой фирмы и провожает свистом.
Задачи агрономической пропаганды этого первичного пери­ода весьма серьезны.
Перед агрономом находится некоторое большое количество «хозяйствующих людей», имеющих свою систему, свой органи­зационный план, свои навыки и представления о сельском хо­зяйстве, людей, которым приказывать ничего нельзя и которые все предпринимают по своей воле и сообразно своему пони­манию.
Приходится после глубокого анализа местного хозяйства оп­ределить те его стороны, которые наиболее легко поддаются изменению и могут дать скорый и ярко выраженный эф­фект.
Потом тем или иным способом обратить внимание хозяев на возможность изменения в их привычных методах работы и путем воздействия, устного или письменного, путем примера, наглядного доказательства убедить население в преимуществе нового приема над ранее практиковавшимся, доказать его боль­шую выгодность...
Словом, заменить в головах местного населения старые пред­ставления новыми.
И кроме того, пробудить это население к активности, дать ему эмоциональный толчок.
Без этого эмоционального толчка никакое доказательство не будет доказательством, вся пропаганда сведется к любопытному рассказу, и общественная агрономия потеряет свою душу.
se
Программа деятельности и сам характер мероприятий этого периода исключительно массовые, общепонятные, нужные всем, так как дело идет не только о пропаганде технических приемов, но и о широкой пропаганде самой агрономии.
Химические удобрения, посевной материал, привоз произво­дителей, машины и проч.
Таков первый этап агрономической работы.
Не буду останавливаться на промежуточных типах и опишу вкратце конечную форму, которую являет собою бельгийская агрономия *.
В настоящее время, когда после 20 лет работы агрономи­ческой организации сельские хозяева Бельгии приняли на своих полях и в стойлах рациональные методы и вся Бельгия покры­лась глубокой сетью местных обществ, выросших из толщи ме­стного населения и ставящих своею целью дальнейшее улучше­ние сельского хозяйства страны, роль агронома утратила свой вышеописанный первоначальный характер и постепенно приоб­рела новый.
Теперешний бельгийский агроном — это уже не пропаган­дист новых идей, стремящийся завоевать доверие населения, убеждающий в необходимости улучшения техники,— доверие уже завоевано, научная агрономия уже признана и не агроному приходится идти к населению, а само население идет к агро­ному.
Словом, выполнена задача не только первичного периода, но и все три пункта, приведенные мною в начале доклада.
Не мудрено поэтому, что на Льежском съезде по внешколь­ному сельскохозяйственному образованию 1905 г. упорно раз­давались голоса, что агрономия уже выполнила свою миссию, ее роль сыграна, что ее нельзя рассматривать как постоянный институт и что теперь, когда надобность в ней прошла, ее нужно заменить чем-либо иным.
Действительно, местное население само, в лице своих сою­зов и других организаций, взяло на свои плечи дело дальней­шего углубления и расширения реформы сельского хозяйства страны, и агроном общественной службы все больше и больше превращается в советчика частного случая, в организатора обще­ственной сельскохозяйственной жизни, в наблюдателя и исследо­вателя новых путей.
Мне пришлось просматривать переписку агронома Льеж-ской провинции г. Тома и довольно близко познакомиться с его работой — все это сплошь консультации, консультации и консультации на заданные частные вопросы частных хозяев.
Немногие конференции, которые теперь еще читает г. Тома, касаются узких тем текущего сельскохозяйственного момента, т. е. того же частного случая, и от программных лекций реали­
57
зующих общую разработанную систему агрономического воз­действия, остались весьма отдаленные воспоминания.
Надо отметить к тому же, что дело внешкольного сельско­хозяйственного образования всецело передано особым стран­ствующим курсам.
А кажется, еще так недавно, лет двадцать назад, тысячами конференций и сотнями показательных участков реализовалась программа введения химических удобрений.
Теперь и эта программа, и многие другие уже давно реали­зованы.
Частная консультация и моральное руководство — вот по­следний этап института общественной агрономии.
Обращаясь к агрономии русской, мы прежде всего должны сознаться, что ее нельзя втиснуть в готовые уже рамки и раз­делы западно-европейских типов агрономической организации.
У нее иная история, иная сельская среда и подчас даже иные принципы, противоположные западным.
Достаточно, например, указать, что столь важное русское мероприятие, как земский склад, исполняет свои функции как орган агрономического воздействия на население, в то время как повсеместно в Западной Европе эти функции являются делом кооперативов, т. е. учреждений, представляющих собою результат агрономического воздействия.
К тому же в одних районах России агрономия делает пер­вые робкие шаги, в других она уже прошла долгий и почет­ный путь.
Единственно, что можно сказать о русской агрономии во­обще,— это то, что она была, есть и еще долго будет нахо­диться в периоде программной деятельности.
Программа является важнейшей стороной ее бытия, и мо­жно сказать, что программой определяется весь характер ра­бот и форм организации.
В пределах этого программного периода происходит в на­стоящее время переход уездных форм в участковые, и нам ка­жется, ,что сущность этого переворота лежит не столько в тер­риториальном изменении агрономического участка, сколько в изменении программы самой работы.
Необходимость меньшего района была обусловлена неза­метно созревшей новой программой, отличной от программы уездной, а большой район уезда так долго держался именно потому, что сама старая уездная программа мирилась с этим, районом и не требовала меньшего.
В чем же заключается программная разница?
Ответить на этот вопрос не так легко, ибо судить по писан­ным программам в данном случае совершенно нельзя, так как, с одной стороны, не известно, какие элементы участковых про­грамм действительно войдут в жизнь и окажутся исполнимыми
58
и нужными и какие останутся на бумаге, явясь неугаданными предположениями.
К тому же многие из пунктов участковой программы явля­ются недоделанными остатками рабочей программы уездной агрономии.
Если же мы захотели бы выяснить действительную рабочую программу участковой агрономии, то вряд ли могли бы ее оп­ределить, так как она только еще намечается, постепенно вы­рабатываясь практикой.
С другой стороны, писанные программы старой уездной агрономии нельзя принимать во внимание, ибо многие пункты их числились только на бумаге, не входили в действительную работу и представляли собою предвосхищение из программ уча­стковой агрономии.
Ввиду этого мы будем говорить только о духе программ и остановим наше внимание на анализе действительной рабочей программы уездной агрономии.
Уездной агрономии выпало на долю прежде всего пропа­гандировать себя самое, расшевелить мозг косного крестьян­ства, внушить ему самую возможность новых представлений, и для этого она, так же как и первые пионеры Италии и Бель­гии, начала с общих, всем понятных, всех задевающих и всех интересующих вопросов.
Успех одного из подобных дел, достигнутый в деревне Ели-заветино, быстро делался известным, интересным и понятным как в деревне Судислово, так и во многих других деревнях.
Можно сказать, немного схематизируя, что уездная агроно­мия имела дело с населением всего уезда, вместе взятым, и ее работа направлялась на хозяйство всего этого населения, т. е. хозяйство всего уезда.
Хозяйство района, народное хозяйство, если хотите, но от­нюдь не конкретные хозяйственные организмы были объектом ее внимания.
Сообразно этому экстенсивному захвату и слагались уезд­ные программы, составляемые из элементарных, почти азбуч­ных технических мероприятий. В уезде повсеместно царит соха — в программу вносится пункт распространения плугов; уезд страдает от вредителей — в программе меры борьбы с ними; в уезде крайне ненормальное отношение зерновой пло­щади к кормовой — во главу угла ставится травосеяние; таким же образом в программах появляются черный пар, вспашка на зябь и пр.
Надо отметить, что этому в высшей степени способствовала тогдашняя наша неосведомленность о крестьянском хозяй­стве.
Недаром же, в самом деле, первая работа русских агроно­мов была направлена на статистические изыскания.
59
Единственным источником, из которого можно было черпать нужные материалы, была основная земская статистика, разра­ботанная на основании массового наблюдения и дававшая све­дения только о массовом хозяйстве, хозяйстве района в целом.
Недаром г. К. Г. Маньковский говорил на Екатеринослав-ском съезде, что:
«Прежняя общественная агрономия видела перед собою лишь общую сумму, итог того, что определяется конкретным явлением „хозяйство"».
«Перед ней был общий, довольно одноцветный тип хозяй­ства края, с расплывающимися контурами, на котором только кое-где блестели поставленные вехи общественно-агрономиче­ских задач».
Причем при определении этих задач «главное место отводи­лось массовому наблюдению, стиранию контуров конкретных явлений»*.
Словом, повторяю, народное хозяйство района, а не кон­кретный хозяйственный организм, было объектом внимания уездных программ.
Сообразно такой программе уездный агроном целыми го­дами уничтожает озимого червя, целые годы вводит травосе­яние, пропагандирует черный пар.
Его практическая программа этим и ограничивается, и он не интересуется иными деталями хозяйства, больше, он не мо­жет ими интересоваться, ибо иначе не будет выполнена основ­ная программа, главная задача уездной агрономии.
Первый период близится к концу.
Из трех задач, поставленных в начале доклада, выполнено еще очень мало, но зато в течение нескольких лет работы в толще деревни агрономия сблизилась с конкретным кресть­янским хозяйством, у нее из практики нащупался целый ряд новых, часто непредвиденных частных вопросов, и само населе­ние за это время свыклось с деятелем агрономической помощи населению.
Тотчас же назревают новые задачи — агрономию нужно углубить; то тут, то там жизнь наталкивает на новые поприща работы — нужна новая программа, быть может, даже новые люди.
Зреет необходимость участковой агрономии.
Нам приходилось слышать мнения, что если для уездного агронома был нужен человек с кругозором высшего образова­ния, то для участковой агрономии достаточно нескольких лиц со средним образованием под наблюдением одного руководи­теля с широким кругозором.
В этом глубокое непонимание сути участковой агрономии, и мы принадлежим к тому мнению, которое утверждает как раз наоборот, что роль участкового агронома ответственнее роли
во
уездного, требует большей широты умственного горизонта, больших знании и большего умения владеть методом мысли и исследования.
Фельдшеризм менее всего терпим в участковой агрономии.
Работа уездной агрономии несложна — 2—3 пункта про­граммы, обычно ясно и определенно разработанные.
Иное — для участкового агронома. Программа, увеличивая свое содержание, тем самым теряла общность.
Агроном, став участковым и погрузившись в действитель­ную хозяйственную жизнь конкретных хозяйств, впервые встал лицом к лицу с отдельным хозяйственным организмом во всей его конкретности; впервые не только мог, но и был должен встать на частнохозяйственную точку зрения.
Стал оценивать чистую и валовую доходность той или иной культуры, ее значение в общем организационном плане хозяйства, начал задумываться над вопросами экономизации и использования труда, над упорядочением денежного хозяй­ства — впервые внимательно вгляделся в организационный план и стал размышлять о его реорганизации.
Причем надо отметить, что все эти вопросы встали так резко главным образом перед нами — северянами, так как на юге открывается гораздо больший простор для чисто техниче­ского прогресса.
Такое глубокое проникновение в пределы хозяйственного предприятия не давало возможности многого предвидеть, и по­тому агроному нужно было постоянное умение ориентироваться на месте, так как программа могла указать только общее на­правление работ, но не способы и средства выполнения, раз­личные чуть ли не в каждом мелком районе.
Итак, если уездная агрономия стояла перед хозяйством района и поручала агроному проведение в жизнь общей по-уездной программы, составленной из ряда мероприятий, осно­ванных в лучшем случае на данных массового исследования, то участковая агрономия ставит своих работников перед конкрет­ным хозяйством во всей его сложности, заставляя его счи­таться со всеми деталями организационного плана.
Что же может помочь участковому агроному в его ответст­венной и труднейшей задаче?
Прежде всего понимание крестьянского хозяйства, умение оценить и разобраться в конструкции его организационного плана и умение уловить его хозяйственную душу. Кто же может дать это понимание и это умение? Надо сознаться, что на этот вопрос нелегко найти ответ. В отношении организационного плана русского крестьян­ского хозяйства, да и вообще всех экономических вопросов в пределах хозяйствующей единицы современная наука не может дать русскому агроному своих обобщений, так же как она
61
не дала  их по  поводу  методов  общественной  агрономии.
Все, что мы имеем в этой области,— это в большинстве ста­рые немцы: Г. Крафт, Т. Гольц и др. *
И вся их наука, объединяющаяся под именем Betriebslehre (учение о сельскохозяйственном предприятии), целиком отно­сится к крупному хозяйству, и к тому же хозяйству немецкому, представляющему собою величину совершенно иного порядка, чем наше крестьянское полунатуральное трудовое хозяйство.
Мы склонны даже полагать, что сами основные задачи двух этих категорий хозяйств в корне различны...
В то время как немецкое капиталистическое хозяйство имеет единственную задачу — получить на вложенный в пред­приятие капитал возможно больший процент прибыли, в тру­довом хозяйстве эта задача усложняется тем, что, кроме инте­ресов хозяина как владельца земли и инвентаря, еще в боль­шей степени для него выдвигаются интересы его и его семьи как работников, благодаря чему задача хозяйственной дея­тельности усложняется до полной формулы:
Задачей крестьянского трудового хозяйства является до­ставление средств существования хозяйствующей семье путем наиболее полного использования имеющихся в ее распоряже­нии средств производства и рабочей силы самой семьи.
Сообразно этому учет труда является едва ли не важней­шей частью организационного плана и в самый организацион­ный план весьма часто как необходимое звено включается вы­емка рабочей силы из хозяйства и продажа ее на стороне.
Причем значение промыслового заработка не ограничива­ется этим фактором, ибо денежный характер его накладывает решающие особенности на другие разделы плана.
Так, например, по данным вологодских бюджетов, при до­статочном постоянстве абсолютной величины денежного фонда денежность скотоводства и земледелия всецело зависит от раз­мера промыслового дохода.
Таким образом, если немецкие хозяйства являются слож­ными технически, то с экономической точки зрения они по сравнению с русскими крестьянскими хозяйствами представ­ляют собою упрощенный тип.
Благодаря этому немецкие книги нам не годятся.
Куда же идти за нужными знаниями, где искать материалы для их получения?
Приходится признать, что идти за готовыми обобщениями некуда, так как науки об организационном плане трудового хозяйства не существует.
Материалы же для построения такой науки, пожалуй, име­ются, и в наших руках — увеличить их количество.
Этими материалами являются наши земские, отчасти оце­ночные, а главным образом бюджетные исследования.
62
Я позволю себе предложить вашему вниманию примеры материала, который может быть получен бюджетной статисти­кой по двум весьма важным вопросам организационного плана — организации труда и организации денежного бюджета.
Полное использование трудовой активности семьи и устра­нение тягостного перегружения работой в известные пери­оды— такова основная задача организации труда. Посмотрим, как он организуется в действительности.
Перед вами учет работы, произведенной по хозяйству кре­стьянина В. Г. Кудряшова из деревни Судислово Волоколам­ского уезда, по данным бюджетного исследования 1910 г., про­изведенного под моим руководством для съезда льняного дела в Москве *.
Таблица 1
Рабочих дней мужских и женских в 1910 г.
 
V си   
Я)    •    Я
»os Я 3   
и х к Е * я   
Месяцы лен ДРУ ьскс стве юты эмьк Месяцы лен ДРУ ьско стве юты ОМЫ(   
со * 2 * « а cd сх   
X X о т Р* С X Ж о со О.   
Январь 24 I пол. июля 30V2   
Февраль 24 II пол. июля 8   
Март 24 I пол. августа 10 9   
I пол. апреля ft 12 II пол. августа 8 5   
II пол. апреля IV» 12 I пол. сентября 2 4V.   
I пол. мая 3 6V2 II пол. сентября 9 12   
II пол. мая 2 3V2 Октябрь 2 24   
I пол июня 20Va Ноябрь 20 24   
II пол. июня 47 Декабрь 20 24  
Не входя в глубоко интересные детали этого случая весьма целесообразной организации труда, мы отметим только удачно помещенные промыслы и весьма удобное расположение работ по льноводству. Из дефектов наиболее крупный составляет перегружение конца июня, зависящее от совпадения работ по уборке клевера с сенокосами, что является одним из крупных дефектов травосеяния. Последнее обстоятельство, быть может, когда-нибудь даст почву для распространения косилок.
Введение всякой новой культуры, нового севооборота или организация промысла — все это требует оценки с точки зре­ния общего баланса труда, и притом труда не только людей, но и животных.
Так, например, А. Ф. Фортунатов не раз указывал, что одно из преимуществ трехполья — это «равномерность распределе­ния для работы скота в течение лета» *.
63
Из сотен чрезвычайно любопытных вопросов, связанных с организацией труда, приведу одну цитату, касающуюся обос­нования замены ручного труда механическим в крестьянском хозяйстве...
На Пермском совещании 1900 г. агроном Д. И. Кирсанов указал:
«Если в зимнее время труд крестьянской семьи имеет вы­годное приложение, агроном принесет большую пользу распро­странением молотилок, освобождая значительную долю кресть­янского труда для другого производительного приложения. Но если в зимнее время крестьянину нечего делать, как только молотить свой хлеб, то в распространении молотилки едва ли можно видеть что иное, кроме непроизводительной затраты и без того тощего крестьянского капитала» *.
Едва ли нужно подчеркивать то, какой важный вопрос по­ставлен в этих строках.
ВоЗьмем еще один пример. При нашем постоянном избытке рабочей силы в деревне, когда выемка труда из хозяйства и продажа на стороне являются постоянным и весьма необходи­мым звеном организационного плана, какое важное значение приобретают такие трудоемкие культуры, как лен и картофель.
Наконец, если к учету количества труда мы приложим во­просы, касающиеся его оплаты, то станет ясным глубокое зна­чение оценок с этой точки зрения различных видов хозяйствен­ной деятельности.
Переходим к денежному бюджету. В современной русской деревне денежные знаки начинают играть весьма крупную роль.
Уже в таком глухом углу, как Тотемский уезд, денежная часть потребительского бюджета достигает 91 руб. на хозяй­ствующую семью, что составит 30,2 % всех личных расходов.
В Вологодском уезде цифры поднимаются до 149 руб. и 60,7%. Ф. А. Щербина для 1888—1895 гг. приводил по Воро­нежской губернии цифры 104 р. 51 к., что составляет 41,6% *•
Псковские данные начала XX в.— 171 руб. По моим волоко­ламским бюджетам денежная часть потребительского бюджета превышает 300 руб. и составляет свыше 80 % к итогу.
Не меньшее значение приобретают и хозяйственные денеж­ные расходы. Вологжане дают цифры 69 р. 40 к. на хозяйство, что даст 33 % по всем хозяйственным расходам без учета ра­бочей силы.
По Волоколамскому уезду цифры еще выше.
Значение этих цифр усугубляется тем, что крестьянское хо­зяйство все-таки остается полунатуральным и следовательно, денежные знаки имеют для сельского населения ценность, от­личную от натуральных ценностей.
64
Так, например, смею полагать, что многие мероприятия не будут иметь успеха только потому, что издержки на них про­изводятся в денежной форме, а эффект, хотя и превышающий их, получается и потребляется в форме натуральной.
При слабом развитии нашего рынка организация добычи денег — задача нелегкая, и хозяйства в различных условиях по-разному ее разрешают.
Прилагаемые при сем графики оборотов материальных цен­ностей в хозяйстве дадут ряд вариантов1 (см. с. 66—68).
Для агронома организация денежного дохода является весьма серьезной задачей. Принимая во внимание постоянство необходимых расходов, приходится выбирать такие денежные доходы, которые также отличались постоянством.
Колебание цен, не играющее для натурального хозяйства никакой роли, для денежного может оказаться губительным.
Правда, урожаи и цены находятся в некотором соответ­ствии, но это только при условии, если продукт дальше мест­ного рынка не идет.
В случае же более широких, особенно международных, рын-,ков это соответствие падает и денежный доход десятины пи­шет весьма извилистую кривую.
Так, по нашим исчислениям, для некоторых губерний Рос­сии колебания в денежном доходе десятины овса достигали иногда в среднем до 30%; лен давал близкие цифры. Наобо­рот, картофель в своих колебаниях редко превышал 10%.
Тысяча других, столь же важных вопросов раскрывается пе­ред нами при изучении организационных планов крестьянского хозяйства.
Присматриваясь к ним, мы увидим перед собою своеобраз­ные хозяйственные организмы, живущие по своим особенным законам жизни.
Среди этих организмов есть больные, есть расшатанные до основания...
И прежде чем оказать им ту или иную помощь в виде ре­формы хозяйственного уклада или врачевать его кредитом, не­обходимо знать, какое влияние окажет наше средство на этот организм. Надо изучить его жизнь, его естественные методы борьбы с недугами, способы эволюции и, что самое главное, надо научиться определять нерв хозяйства, важнейшие его ча­сти, важнейшие недуги. Схватить то жизненное подвижное равновесие, которое утверждает его существование!
Спешу оговориться, что я, приглашая столь глубоко про­никнуть в недры хозяйственных единиц, вовсе не приглашаю
черным цветом.
3    Заказ № 4У1 65
Промыслы 27 Займы 6
Семена U.IOL^J-
Всего деньгами 34,46 I
Крестьянский бюджет (хоз.) Воронежской губ. № 30(руб)по данным: Ф. А. Щербина «Крестьянские бюджеты»
Хозяйственный баланс Вологодского бюджета № 130(руб.)
Чистая прибыль
Расходы деньгами 67,95
Натурой 86,15
Продано 86,51 (Налоги 83,Ю)
Осталось в производстве 134,4
Потреблено 136,48
Хозяйственный баланс Воронежского бюджета № 30(руб.)
Чистая прибыль 85,40
Расходные деньги 2,65
FПлатежи 31.64 Продано 22,11
Потреблено 79,30
--J Натурой 14,10
а) расстояние между чертами показывает те 3 р. 51 к., которые по уплате платежей остаются в распоряжении хозяйства;
б) расстояние между верхней чертой графика и пунктиром показы­вает 9 р. 53 к., которых не хватает для уплаты аренды и налогов из средств хозяйства
тем самым агрономов заняться организацией отдельных хо­зяйств.
Эта задача, за которую так смело берутся некоторые земле­устроительные агрономы, кажется мне утопичной! Организо­вать хозяйство может только человек, ведущий это хозяй-
67
ство,— долгой практикой, схвативший все конкретнейшие мо­менты окружающих условий.
Агроном мог бы, пожалуй, дать советы, но на это у нас пока что нет нужных знаний, и помочь организовать хозяй­ство с пустого места мы пока не можем.
Единственно, что доступно агроному,— это помощь частич­ным реформам уже живущего, развивающегося хозяйства, но и для этого надо глубокое знание основ организационного плана и основных принципов его построения.
Можно с уверенностью сказать, что для каждого шага уча­стковой агрономии, перед лицом которой впервые предстало конкретное крестьянское хозяйство во всей его сложности, на­стоятельно необходимо понимать основные устои этого хозяй­ства и научиться разбираться как в основах, так равно и де­талях его организационного плана.
Для того чтобы облегчить в этой области работу практи­ков, нужно прежде всего разработать и установить основные обобщения и понятия учения об организации трудового хо­зяйства.
Нужда в этом настолько очевидна, что наука, надо пола­гать, не замедлит углубиться в эту девственную для нее об­ласть, и на обязанности агрономов лежит труд указать на те вопросы организационного плана, которые наиболее важны для дела агрономической помощи населению.
ТЕЗИСЫ:
1) Объектом воздействия уездной агрономии являлось хо­зяйство района в целом, и только участковая агрономия полу­чила возможность обратить внимание на конкретное хозяйство и начать работать в сторону его реформы.
2) Сообразно этому для участковой агрономии существенно необходимо знание основных устоев, в частности принципов построения организационного плана трудового крестьянского хозяйства.
3) В настоящее время наука не может прийти в этом на помощь к работникам общественной агрономии, так как иссле­дование организационного плана крестьянских хозяйств только что начинается.
4) Материалом для построения учения об организационном плане могут послужить отчасти оценочные, а главным образом бюджетные k статистические исследования, и на обязанности самой общественной агрономии лежит указать то направление, которое должны принять эти работы.
9 февраля 1911 г.
эн
ОЧЕРКИ ПО ТЕОРИИ ТРУДОВОГО ХОЗЯЙСТВА1
1. Соотношение производства и потребления
§ 1. Трудовая хозяйственная деятельность отличается от вся­кой другой экономической деятельности тем, что количество ценности, поступающее при ней в обладание хозяйствующего человека, находится в соответствии с количеством затрачивае­мого труда *.
Затрата же физической энергии для человеческого орга­низма далеко не беспредельна.
После сравнительно очень небольшой траты, необходимой организму, дальнейшие затраты энергии уже требуют волевого усилия.
И чем большее количество работы реализуется в какой-ни­будь определенный период времени, тем более и более тяго­стны для человека последние (предельные) единицы затрачи­ваемого труда *.
С другой стороны, субъективная оценка ценности2, добы­ваемой этим предельным трудом, будет зависеть от высоты ее предельной полезности.
А так как предельная полезность понижается по мере роста суммы ценности *, поступающей в обладание хозяйствующего субъекта, то на известной высоте трудового дохода наступит момент, когда тягостность предельной затраты труда будет равняться субъективной оценке предельной полезности полу­чаемой суммы.
1 Публикуя настоящее исследование, автор считает своим долгом при­нести глубочайшую благодарность В. К. Дмитриеву, В. Я. Железнову и С. А. Первушину, советом которых автор не раз пользовался, а в особенности В. О. Борткевичу, давшему автору незаменимые математические указания.
2 Объектом нашего анализа предполагаются хозяйства, вступившие в де­нежно-товарные отношения. Таким образом, продукты, изготовляемые на­шими хозяйствами, потеряли качественную потребительскую окраску и носят уравнивающий абстрактный характер «ценности».
70
На этой точке естественного равновесия и остановится про­дукция работника в трудовом хозяйстве, так как всякая даль­нейшая работа будет субъективно невыгодна.
Таким образом, всякое трудовое хозяйство имеет естествен­ный предел своей продукции, который определяется соразмер­ностью напряжения годового труда со степенью удовлетворе­ния потребностей хозяйствующей семьи.
Положение это может быть весьма наглядно иллюстриро­вано следующим графиком (№ 1). Имеем систему координат, по оси абсцисс которой отложены суммы ценности (в руб.), вырабатываемые хозяйствующим субъектом в год.
О      10     21)     .10     40     50     60     70     80     90     100
График № 1
Кривая AB указывает степень тягостности приобретения предельного рубля, отложенной на оси абсцисс суммы. Тягост­ность выработки десятого, двадцатого рубля ничтожна, но чем дальше, тем каждый лишний рубль, вырабатываемый работни­ком, достается ему тяжелее.
Кривая CD изображает собою высоту предельной полезно­сти этих рублей.
Субъективная оценка двадцатого, тридцатого рубля будет непомерно высока, но с каждым следующим увеличением об­щей суммы годового дохода субъективная ценность предель­ного рубля будет падать.
Ход изменения этой субъективной оценки рубля и даст кри-в>ю CD, которая пересечет кривую AB в точке х, соответствую­щей сумме годового получения в 67 руб.
На этом уровне продукции субъективная оценка рубля, до­бываемого предельным трудом, равняется субъективной оценке тягостности этого предельного труда. Всякий следующий рубль по своей предельной полезности будет оцениваться ниже, чем тягостность его добывания.
71
Обратно — всякий предыдущий рубль оценивался выше, чем усилия, направленные на его добывание, и тем стимулиро­вал свою добычу.
Таким образом, в данном случае сумма 67 руб. явлцется той точкой равновесия, на которой естественно остановится продукция нашего хозяйствующего человека.
§ 2. Ход кривых AB и CD определяет собою момент хозяй­ственного равновесия трудового хозяйства.
Выразим развитие этих кривых в виде:
YAB = f(x)\  YCD = V(x), О)
где х есть сумма годового получения, a Y — высота субъектив­ной оценки.
Каждая из этих функций носит вполне субъективный ха­рактер, зависящий от личности хозяйствующего человека, и форм развития этих кривых, строго говоря, столько же, сколько хозяйствующих людей.
Единственное положение, вытекающее из природы анализи­руемых явлений, заключается в том, что по мере возрастания суммы годовой выработки субъективная оценка предельного рубля будет всегда падать, а тягостность его добычи — всегда возрастать.
Говоря иначе,
Ф(*)>ф(*+1); f(x)<f(x+l). (2)
А из этого положения вытекает уже исследованное нами на графике следствие, что кривые могут пересечься только в од­ной точке, соответствующей значению х, равному хь при ко­тором
<p(*i) = /(*i). (3)
Причем сумма xi явится естественным пределом продукции, так как при всякой меньшей сумме согласно (2) будем иметь
Ф(*1— 1)><р(хх)\ f(x1— l)</(*i);
Ф (*i-l)>/(4)
что явится стимулом к расширению продукции.
А при всяком З/начении х, большем нежели хи будем иметь
Ф(*1+l)</(*i И), (5)
каковое обстоятельство делает работу  невыгодной в глаза^ хозяйствующего человека.
§ 3. Анализируем, какое влияние на установление хозяй­ственного равновесия могут оказывать изменения в развитии функции
YAB = f(x).
72
Согласно вышеизложенному в случае повышения произво­дительности труда добыча предельной единицы суммы х будет менее тягостна и, следовательно, равновесие с предельной по­лезностью, соответствовавшее прежней степени производитель­ности, нарушится, а новое установится на более высокой сте­пени удовлетворения потребностей.
Эмпирический анализ этого положения, произведенный мною на швейцарских бюджетах профессора Э. Лаура, дал следующую кривую3:
Оплата в своем хозяйстве одного рабочего дня хозяйствующей семьи (франков)
0—2,00   2,01—3,01   3,01—4,00  4,01—5,00   5,01—оо
Число хозяйств    ........     9        13 15 7 6
Личный бюджет
на одного едока.......     610       699        804        839       886
Из таблицы следует, что доходы под влиянием увеличения производительности труда действительно возрастают, причем, однако, скорость нарастания бюджета значительно отстает от скорости нарастания производительности труда.
Анализируем это обстоятельство теоретически (см. график №2).
График № 2
Имеем две степени производительности труда п и пг причем пит представляет собой сумму ценности, добываемой едини­цей труда.
3 Данные относятся к тем хозяйствам, которые вели счетоводство мини­мум три года и относились к мелким, средним хозяйствам Цифры, легшие в основу таблиц, выписаны мною лично из сырого материала в крестьянском секретариате в Брюгге летом этого года Оплата труда — средняя за 190У и 1910 гг, бюджет — 1910 г
73
Примем, что m>n.
Если мы возьмем какое-нибудь количество труда а, то при производительности п это количество труда дает сумму ценно­сти xi = an*, а при производительности m даст х2 = ат.
Откуда имеем
п       т
или
т
Х% = Xi •
П
А так как одинаковые количества труда должны быть оди­наково тягостными*, то имеем
M*W*(*-f-). О)
Предположим далее, что для производительности п хозяй­ственное равновесие наступило при хп:
V{Xn) = fn(Xn). (2)
Допустим теперь, что производительность труда повыси­лась до величины т.
Тогда тягостность добычи хп будет равняться по (1)
/«<*«)
А так как сообразно положению (2) в § 2
fn(xn:-f-)<fn(Xa),
то имеем
L(Xn)<V(Xn). (3)
То есть имеется стимул к дальнейшему продолжению ра­боты, и продукция работника должна увеличиться вплоть до некоторой суммы хт, при которой наступит равновесие:
fm (Xm) = <f(Xm). (4)
Таким образом, мы можем написать два равенства:
Ф(*т) = Ы*т); ф (*») = /«(*«)•
74
А так как по положению (2) в § 2 имеем
фМ<ф(4
то, следовательно, и
fm (Xm)<fn (Хп),
или, по положению (1)
fm Ы</,(^Л). (5)
Следовательно, согласно положению (2) в § 2
Хт<Хп — > (6)
п
или, деля обе части неравенства на хп,
^-<—, (7)
хп       п
говоря иначе, скорость нарастания бюджета должна отставать от скорости нарастания производительности, что мы уже и от­метили на эмпирическом анализе.
Из положения (6) при делении обеих частей неравенства на т, получаем еще одно чрезвычайно важное следствие:
xm ^ Хп *
m        п
т. е. число единиц труда, реализуемое хозяйствующим челове­ком в трудовом хозяйстве, должно уменьшаться по мере уве­личения производительности труда *.
Швейцарские бюджеты благодаря своему способу опубли­кования не позволяют нам анализировать это обстоятельство.
Зато бюджетные данные по Волоколамскому уезду Москов­ской губернии, в которых производился подробный учет труда, весьма резко отметили это падение4.
Оплата одного рабочего дня в земледелии* (руб.)
Волоколамский уезд
Число хозяйств    .....
Число рабочих дней на од­ного едока в году   . . .
 
0,00—1.00 1,00-1,25 1,25-1,50 1,50—со   
4 8 5 8   
114,3 100,2 93,1 90,0  
К сожалению, кроме немногочисленных волоколамских бюджетов, мы не располагаем другим материалом, который бы позволял аналогичные группировки.
4 Материал взят из книги Чаянов А. В. Лен и* другие культуры в органи­зационном плане крестьянского хозяйства нечерноземной России. Вып. 1. М., 1912. С. 94.
75
В заключение позволим себе заметить, что согласно выше­сказанному для земледельческой крестьянской страны, веду­щей товарное трудовое хозяйство, география высоты личного бюджета должна при прочих равных условиях повторять гео­графию - ренты, давая концентрические круги около рынков, и повторять другие законы Тюненовской схемы *.
§ 4. В предыдущем параграфе мы рассматривали влияние изменений в ходе кривой AB на момент равновесия, определя­ющий собою хозяйство.
Обратимся теперь к кривой CD. Последняя носит более субъективный характер, и ее изменения вытекают из самых разнообразных причин.
Причем, однако, надо отметить, что, чем ниже степень удов­летворения потребностей, тем более узки пределы возможных вариаций, ибо насущнейшие нужды определяются причинами физическими, а последние всегда более постоянны и однородны у разных людей, чем причины психические, обычно более субъ­ективные.
Мы в своем анализе проследим случай количественного из­менения потребностей, приходящихся на одного человека.
Берем случай, когда работоспособному хозяйствующему субъекту, кроме себя самого, приходится содержать еще нера­ботоспособных домочадцев.
Его потребности как главы семьи при этом возрастут про­порционально числу и возрасту этих домочадцев, в то время как рабочие силы остаются те же.
Говоря иначе, в то время когда ход линии AB, имеющий выражение
останется без изменений, линия CD даст новое течение CiDb причем
где к есть отношение числа всех едоков в хозяйстве к числу работников *.
Анализируем, к каким последствиям должно привести это изменение (см. график № 3).
Имеем два значения к: —р и t, причем t>p, по положению (1) имеем
откуда имеем
Уав-!{х\
(1)
(2)
76
Предположим, что для YCD = cpp(x) хозяйственное равнове­сие наступает при хр:
Фр (Xp) = f (Хр)- (3)
Допустим теперь, что значение к увеличивается до вели­чины t, тогда сумма хр по своей предельной полезности будет оцениваться хозяйствующим субъектом согласно положению (2):
(хР)*= Фр(*р:у)
А так как — >1, то по положению (2) в § 2 Р
фр(^р'у)>Фр (хр).
А следовательно: %(xp)>f(xp)% (4)
или, говоря иначе, работник имеет стимул к дальнейшему по­вышению продукции, которая достигнет равновесия в xtf при­чем Xt>Xp\
Ф/(*/) = /(*). (5)
Определим отношения хр и xt.
Имеем: %{xt) = f{xt)\
<Pp(Xp) = f(Xp).
А так как по положению (2) в § 2
f(xt)>f(xp),
то, следовательно, и
Vt(xt)>ipp(xp). (6)
Или согласно положению (2)
Ф/ (*/)>ф/(*р~)»
что по положению (2) в § 2 приводит к
xt<xp-—- (7)
Р
А деля обе части неравенства на t, имеем xt ^ хр
т. е. по мере увеличения отношения k личный бюджет в рас­чете на одного едока должен понижаться, а следовательно, рост продукции работника должен отставать от нарастания К*.
77
t-
0     10    20    30
График № 3
_J_
-+-
40    50   60 x> 70   80    90   100
Эмпирический анализ швейцарских бюджетов Э. Лаура дал следующую таблицу5:
 
На одного работника приходится едоков (1911 г.)   
-1,15 ■1,30 ю 1,60 1,75 8   
о
о 1,01- 1,16- 1,31- 1,46— 1,61— 1,76-   
Число хозяйств 33 7 12 00 9 со 11   
На одного едока  из
  
личного бюджета 812 679 755 575 756 732 629   
На одного работника
  
из личного бюджета 812 764 940 1031 1146 1211 1336  
ческим выводам.
Депрессии 1-й и 2-й группы объясняются тем, что бездет­ные хозяйства и хозяйства с грудными ребятами находятся в особых условиях работы.
Во-первых, работницы во%се не связаны семьей (детьми), а во-вторых — женщина после родов или кормя грудью не яв­ляется полной работницей.
5 Мерилом суммы х могли быть: 1) личный бюджет и 2) годичная про­дукция. Так как мы анализируем данные только за один год, то к учету приходилось брать ту из этих величин, которая была подвержена меньшим колебаниям во времени. Таковой оказался бюджет.
Так, например, по трем швейцарским хозяйствам, по которым были дан­ные за 10 лет подряд, мы имели по формуле х ~- ttl ""Ь а2 + - - • + ап    сле-
п
дующие нормы колеблемости:
J* 12       № 18       № 29
Haushaltung 14,9 %   8,1 % 17,8 %
Arbeitsverdienst   .....67,5 % 22,2 % 30,6 %
78
§ 5. Рассмотрение русского эмпирического материала при­менительно к вышеизложенным положениям дает зависимости, раскрывающие глубокие отличия нашего крестьянского хо­зяйства от швейцарского.
т\ак, например, анализ влияния отношения едоки/работники дал 'для крупнейших бюджетных работ следующие ряды6.
 
На одного работника приходится едоков   
0,00—1,00 1,01-1,15 1,16-1,30 1,31-1,45 1,46—1,60 1,61-2,00  
Вологодский уезд
Число хозяйств в группе    31 22 19 16        19 29
На одного едока из по­требительского бюд­жета   ........     72,9      57,8      69,4      62,8      60,6       67,1
На одного работника из потребительского бюд­жета     .......     72,9      63,9      79,1      84,4      91,7      117,9
Тотемский уезд
Число хозяйств в груп­пе   .........     13 17 13 13 16 12
На одного едока из по­требительского бюд­жета  ........     66,2      54,3      45,5      50,5      47,3       47,2
На одного работника из потребительского бюд­жета   ........     66,2      58,9      55,3      68,6      71,5       73,6
Вольский уезд
Число хозяйств в группе     19        22        30 12 6 13
На одного едока из по­требительского бюд­жета  ........     75,6      54,5      49,3      55,8      51,8       51,4
На одного работника из потребительского бюд­жета  ........     75,6      59,2      61,2      76,1       79,5       95,5
Воронежская губерния
Число хозяйств в группе     15 16        43        55        33 62
На одного едока из по­требительского бюд­жета   ........     37,6      40,2      50,7      45,2      55,3       46,3
На одного работника из потребительского бюд­жета   ........     37,6      44,6       62,2      63,4      85,0       84,9
8 Материалами для составления таблиц послужили: Материалы для оценки земель Вологодской губернии. Т. II, III, IV. Вологда, 1907—1909; Щербина Ф. А. Крестьянские бюджеты. Воронеж, 1900; Чаянов А В. Лен и другие культуры в организационном плане крестьянского хозяйства нечерно­земной России. М., 1912.
79
 
0,00—1,00 1,01—1,20 1,21-1,40 1,41 — 1,60
1,61— ^,00
/   
Волоколамский уезд /
/   
Число хозяйств в группе СО 5 5 8 А   
На одного едока из по- /   
требительского    бюд- 113,0   
жета  ........ 102,3 92,7 96,1 104,8
  
Продукция одного    ра- 1283,4   
ботника    ...... 127,9 131,9 151,5 218,8
 
Из рассмотрения таблиц вытекает, что едок не сокращает своего потребления по мере увеличения отношения едоки/ра­ботники, а работник увеличивает свою продукцию пропорцио­нально этому отношению.
А это положение находится в противоречии с выводами § 4 и возможно только в двух случаях:
1) когда YAB = f(x) при значениях х от хр до xt остается const, т. е. когда тягостность добычи предельной единицы цен­ности не возрастает по мере увеличения суммы выработки, тогда имеем
f(*p) = f(Xt)\ (1)
Vp(Xp) = Vt(xt);
%(xp-y^ = (ft(xt) (2)
откуда по положению (2) § 2 имеем
(3)
Р
Хр   _   Xj
Р       t
что и соответствует эмпирическим данным;
2) когда ход CD прерывист7 и разрыв функции удовлетво­ряет положению
Фр {хр—«)>/ {хр) . . . / (*,)>фр {хр + а), (4)
где а — величина сколь угодно малая. Тогда для k = t имеем
f (xt) = Ф* (xt) = ФР (xt : -j). (5)
7 To есть когда после удовлетворения главнейших потребностей удовлет­ворение остальных имеет ценность несравненно меньшую (см по этому по­воду чрезвычайно интересный доклад С. К Олексенко на Екатеринослав-ском агрономическом съезде*) Идея объяснения наблюдавшегося эмпириче­ского факта прерывистостью развития линии CD принадлежит В К Дмит­риеву.
80
Аггак как по положению (4) / Д) = ФР (*„).
то согласно положению (2) § 2 имеем
Фр (Ъ = ФР(Ч:у)
(6)
*Р =\ */ Р t
что, следовательно, также удовлетворяет эмпирическим дан­ным.
Нижеследующие графики наглядно иллюстрируют оба эти случая (графики № 4 и № 5).
Возможны и сочетания обеих этих причин. Причем чем во­обще менее будет Л у в функции Уав = Цх), тем может быть меньше разрыв функции YcD = cp(x):
А = Фр (хр—а)—Ф (хр + а)-
О      10    20    30     40     50    60    70     80     90    100
График № 4
0     10    20     30
График № 5
40
50   60     70 Xt 80   90
81
(7)
Однако есть некоторые указания на то, что приоритет дол­жен быть отдан второму из объяснений. /
Указания эти относятся к Волоколамскому уезду и заклю­чаются в следующем. /
Согласно § 3, при увеличении производительности вместе с падением количества годового труда должен возрастать /лич­ный бюджет. /
Однако эмпирические данные указывают на другое8, j
Оплата одного рабочего дня в земледелии
 
0,00-1,00 1,00-1,25 1,26-1,50 1,51-со   
Волоколамский уезд   
Число хозяйств   ..... 4 8 5 8   
Число рабочих дней на од-   
ного едока ....... 114,0 100,2 93,1 90,0   
Личный бюджет одного едока 109,8 97,2 104,7 100,3  
Таким образом, потребление не дает реакции на понижение (значительные колебания объясняются малым числом наблю­денных хозяйств).
А это обстоятельство возможно только тогда, когда кривая CD имеет прерывистое развитие, причем разрыв функции удов­летворяет условию
Ф (хп—a)>fn (хп) .\.fn (хп)>ч> (хп + а), (8)
так как только в этом случае для обеих степеней производи­тельности пит хозяйственное равновесие наступает при од­ной и той же сумме хп (см. график № 6).
Только детальное эмпирическое исследование бюджета рус­ского крестьянина может окончательно выяснить характер этого разрыва в функции YcD==(p(x).
8 Малочисленность волоколамских бюджетов заставляет оперировать с ними чрезвычайно осторожно и тщательно. Так, например, для того чтобы
едоки -
исключить влияние отношения-, мы   исчислили   число   рабочих
работники дней на едока, а не на работника .
В силу этой же малочисленности нейтральный ряд личного бюджета дал значительные колебания, которые, однако, не выходят за границы, допусти­мые теорией- А =-—, где т—-среднее квадратическое отклонение [ т =
J_Уп \
V<*i + or| + . . . + al \ - I,  равное в данном случае 20,6 руб., а п —
число случаев в группе.
Согласно чему имеем следующие ряды отклонений от средней группы:
I и Ш IV
Число случаев    ..... 4          8 5 8
Допустимое отклонение . . ±10,3 ±7,3 ±9,2 ±7,3
Действительное отклонение +8,2 —4,4 +3,1 —1,3
82
О Л ? lo      20     30     40     SO     60      70     80     90     100
График № 6
§ 6. Совершенно противоположный характер носят итоги эмпирического анализа бюджетов хозяйствующих людей дру­гой экономической категории — промышленных рабочих.
Так, например, из обширной немецкой работы «Erhebung von Wirtschaftsrechnungen minderbemittelter Familien im De­utschen Reiche» * нами были взяты бюджетные данные, относя­щиеся к городу Гамбургу, которые дали следующую таблицу, анализирующую влияние отношения едоки/работники на по­требление и продукцию9.
Отношение числа всех едоков к работникам
 
1,30 1,60 1,75 1,90   
1 т
со 1
с©
■"Г J, 1
со   
—* —**  
8
Число семей    ....       8        18        14        9 8 6 8
На одного работника из личного бюджета     902      953     1020     986     1071     1063     1071
На одного едока из лич­ного бюджета 854      802       764     662      652      590      494
Или, принимая цифры первой группы за 100 и сравнивая с русскими данными,—
9 Каждая семья состоит из мужа и жены плюс дети Нормы перевода русские Деклассировались (исключались из наблюдения — Ред) семьи-а) с большим нетрудовым доходом, в) с высокой квалификацией, с) со взрос­лыми домочадцами, помимо мужа и жены, d) с детьми, имеющими самостоя­тельный заработок. Город Гамбург взят как имеющий наибольшее число бюд­жетов
83
Отношение числа всех едоков к работникам, %
Вологодская губерния10
Личный бюджет на од­ного едока   ....
Личный бюджет на од­ного работника  . .
Гамбург
Личный бюджет на од­ного едока   ....
Личный бюджет на од­ного работника
100,0 98,5 101,4 96,0 100,0    108,1    126,5    134,1
100,0 100,0
93,9 105,8
89,5 113,2
77,5 109,2
99,5 158,9
76,4 119,9
69,1 117,9
58,8 119,9
Те же данные дает следующий график № 7.
Из таблицы явствует, что наемные промышленные рабочие, продукция которых не зависит от их воли, почти не могут уве­личить своего дохода свыше нормы, устанавливаемой усло­виями рынка труда.
Единственные доступные формы этого увеличения — зара­боток жены и сдача в наем части своей квартиры — поставлены в весьма узкие рамки, благодаря чему потребление едока за исключением первых групп, когда еще не исчерпаны все ре­сурсы, представляет собою частное от деления выработки ра­ботника  на число приходящихся на  него едоков *
На самостоятельном же сельскохозяйственном предприятии, где продукция определяется самим хозяйствующим человеком, мы наблюдаем совершенно иную картину.
§ 7. Таковы в самых общих чертах определяющие моменты трудового хозяйства.
Необходимо ограничить сферу их приложимости. Для этого нужно более глубоко анализировать границу между хозяй^ ствами трудовыми и капиталистическими, в особенности хо­зяйства, являющиеся промежуточными типами и наряду с тру­довым доходом имеющие и долю дохода нетрудового.
Каково влияние этой доли на хозяйственное равновесие?
В русских бюджетных работах давно установлен факт не-^ которого повышения бюджета в высших посевных группах.
10 По Вологодской губернии принята к учету средняя из средних по трем уездам.
84
150
. Вологда на 1 работ, л.б. . Вологда па 1 едока л.б.
--_ Гамбург на 1 работ, л.б
——*— Гамбург на 1 едока л.б.
 
- 150   
140   
130   
- 120   
- ПО   
100   
- 90   
80   
70   
60   
- 50   
- 40   
30   
- 20   
10   
0  
1,15 1,30
График № 7
1,45
1,60
1,75
1,90
Так, еще Ф. А. Щербина приводил следующие цифры на одну душу обоего пола11*.
Группы по землевладению на одно хозяйство 0,0—0,1     0,1—5,0   5,1—15,0    15,1—25,0   25,1—оо дес.
Воронежская губерния
На одну душу обоего пола из личного бюджета при­ходится   ........    33,78      32,89      32,73      34,17     40,42 руб.
Такой же характер носят и данные Волоколамского уезда.
Группы по наделенности на одного работника
Волоколамский уезд
На одного едока приходится из личного бюджета     .............
0,1—1,50 1,51—2,50   2,50—со        дес.
96,1       96,2      119,0      руб.
Обстоятельство это может иметь два объяснения: 1) с одной стороны, оплата труда в более крупных* хозяй­ствах, построенных на более нормальной степени интенсивно­сти по закону убывающего плодородия почвы12, может быть
11 Щербина Ф. А. Крестьянские бюджеты. Воронеж, 1900. С. 152.
12 См. по этому поводу мою статью: Хозяйствующий человек в немецком земледелии//Вестник сельского хозяйства. 1912. № 37. С. 6—8 *.
85
140 130 120 110 100 90 80 70 60 50 40 30 20 10
о
выше, и наблюденный эффект может быть объяснен выводами §3*;
2) с другой стороны, при многоземелии могут быть налицо эксплуатация наемной рабочей силы и получение нетрудового дохода в форме прибавочной стоимости.
Так, например, по швейцарским бюджетам Э. Лаура имеем 13.
 
Группы Число га на одного едока На 100 своих /   рабочих дней при­ходится наемных Личный бюджет одного едока (франков)   
Среднее крестьянское хозяйство 3,21 51,0 706,84   
Большое крестьянское хозяйство 4,82 105,6 780,14   
Крупнейшие крестьянские хозяйства 7,86 133,2 802,87  
Теоретически вопрос ставится таким образом, что в обыч­ной нашей системе координат получение ценностей на всю сумму нетрудового дохода ни в какой мере не является тяго­стным и только с первого рубля трудовой выработки начина­ется рост кривой AB, обычного трудового типа (см. гра­фик № 8).
Следовательно, сравнивая чисто трудовое хозяйство с хо­зяйством хотя и трудовым, но имеющим А руб. нетрудового дохода, мы будем иметь для Yab = i(x) следующее равенство:
ШЧл(х + А). (1)
Отсюда аналогично § 3 будем иметь
fnM>fA(xA), (2)
где хА — сумма, при которой наступает хозяйственное равнове­сие в случае А руб. нетрудового дохода. Из сопоставления (1) и (2) имеем
fn(Xn)>fn(XA-A) (3)
или по положению (2) в § 2:
Хп>(хА—А), (4)
откуда вытекает, что при наличности доли нетрудового дохода собственный трудовой заработок (хА—А) сокращается, а сле­довательно   (принимая  производительность  и  квалификацию
13 Untersuchungen betreffend die Rentabilität der Schweiz Landwirt­schaft im Erntejahr 1910/11. Bern, 1912. Первые две группы отброшены как находящиеся в условиях ненормальной интенсивности и имеющие значитель­ную долю промыслового заработка * (В первые две группы входили, по Лауру, мелкие и мельчайшие крестьянские хозяйства — Ред)
86
О     10    20    30   40    50    60 6770   80   90   100
График № 8
труда — const), и масса труда в полутрудовом хозяйстве со­кращается по сравнению с хозяйством чисто трудовым *.
Прибавляя к обеим частям неравенства по Л, имеем хп + А>хА\ А>хА—хп.
Говоря иначе, в хозяйстве полутрудовом по сравнению с чисто трудовым прибавка в суммарном доходе будет меньше, чем сумма нетрудового дохода.
Обращаемся к эмпирическим данным.
Если рост швейцарского бюджета по мере увеличения раз­меров хозяйства мы объясним фактом эксплуатации наемного труда, то данные вполне уложатся в рамки нашей теории.
Процент наемного труда к своему труду 51,0 105,6      133,2
Свой труд на одного работника 192,5      183,5    157,2 рабочего дня Чужой труд на одного своего ра­ботника  ...........     98,1      193,2    209,6 рабочего дня
Принимая во внимание данные первой группы за 100 %, по­лучим следующие ряды:
Прибавочная стоимость........    100     196,9     213,5
Бюджет одного едока    ........    100     110,5      113,6
Работа своего работника.......    100      95,5      81,8
Что вполне соответствует теории.
Что же касается прямой группировки по проценту наемного труда, то характер опубликования швейцарских бюджетов не дает нам возможности ее произвести.
Совершенно иную картину дает анализ русских данных в прямых группировках по проценту чужого труда.
Прежде всего для России такая группировка теоретически
87

No comments:

Post a Comment